Image
ЗАГРУЗКА
Главнаяоб искусстве и не толькоутраты войн и революций

История одной семьи (дело Марии Альтман)

Расправившись с «извращенным» искусством в государственных музеях, нацисты обратили свои взоры на коллекции немецких евреев и других вымышленных врагов рейха. Воспользовавшись аншлюсом Австрии, в результате которого в 1938 году эта страна вошла в состав Германии, нацисты начали охоту на австрийских евреев.

С тех пор прошло больше семидесяти лет, но Мария Альтман, родившаяся в 1916 году в Вене, в богатой еврейской семье, очень хорошо помнит это время.

«Они забирали самых старых евреев и заставляли их скрести тротуары, — вспоминает она. — Друзья моих родителей, им всем было примерно 60 — 70 лет, начали кончать жизнь самоубийством, потому что не видели для себя другого выхода».

В апреле 1938 года Мария и Фриц Альтман вернулись из свадебного путешествия, сотрудники гестапо немедленно явились к ним в дом и избавили Марию от бриллиантового ожерелья. (Позже она узнала, что эта фамильная драгоценность, подаренная ей на свадьбу, очутилась на шее у жены Германа Геринга.)

«Но все эти вещи абсолютно, абсолютно ничего не значат! — заверяет она. — Материальные ценности никогда не имели для меня особо большого значения. Я готова была отдать все, лишь бы не дать им повода арестовать моего мужа».

Но Фриц все-таки был арестован и отравлен в концентрационный лагерь Дахау. Брат Фрица сумел добиться его освобождения, оформив отказ от своей процветающей фабрики по пошиву одежды. Это был так называемый процесс «ариизации», когда принадлежавший евреям бизнес радикально «очищался» и переходил под арийский, то есть немецкий, контроль. В октябре 1938 года Фриц и Мария бежали в Англию, однако после вступления давшей им убежище страны в войну с Германией они оказались гражданами враждебного государства и были вынуждены уехать. Альтманы отправились в Соединенные Штаты и поселились в Калифорнии.

Дяде Марии, сахарному фабриканту по имени Фердинанд Блох-Бауэр, повезло гораздо меньше. Он и его жена Адель принадлежали к высшему венскому Обществу, их салоны регулярно посещали самые знаменитые художники и музыканты, в том числе Густав Климт и Рихард Штраус.

Адель позировала Климту для двух портретов и нескольких других картин, в том числе символического, мерцающего золотом «Поцелуя», на котором изображена сильная и сексуальная женщина, поразительно похожая на Адель Блох-Бауэр.

Адель умерла от менингита в 1925 году, в возрасте 42 лет. После ее смерти Фердинанд Блох-Бауэр создал в своем доме мемориальную комнату, где развесил портреты покойной жены и другие картины Климта. В самом начале войны он бежал в Швейцарию, лишившись всего своего имущества, в том числе картин Густава Климта и бесценной коллекции венского фарфора.

Нацисты конфисковали его имущество и продали в уплату налога, возложенного на Блох-Бауэра как на еврея. В рамках «ариизации» был также продан принадлежавший Блох-Бауэру сахарный завод, причем за мизерную часть его настоящей цены. Фердинанд умер в ноябре 1945 гоАа в одиночестве, в изгнании, так и не увидев ни Вены, ни портретов Климта.

Но путь к справедливости может оказаться тернистым далее для тех, кто точно знает местонахождение своей утраченной в годы войны собственности. К моменту окончания Второй мировой войны нацисты отправили пять картин Густава Климта, ранее принадлежавших семье Блох-Бауэр, в австрийскую галерею, расположенную в венском дворце Бельведер. На протяжении последующих десятилетий эти картины стали символом венской культуры и предметом австрийской гордости, в особенности это касается знаменитого «Портрета Адель Блох-Бауэр». Дело Марии Альтман и других представителей семейства Блох-Бауэр представлялось абсолютно безнадежным. Однако в 1998 году австрийский парламент принял закон, обязывающий все австрийские музеи дать ручательство в том, что в их фондах нет экспонатов, незаконно присвоенных во время войны. После этого Мария Альтман начала процесс, которому суждено было продлиться семь лет, и все-таки сумела убедить Верховный суд США позволить ей потребовать от Австрии возвращения картин. Это был именно тот редкий случай, когда гражданин затевает процесс против иностранного государства.

В начале гооб года 89−летняя Мария Альтман почувствовала долгожданный вкус победы — австрийский арбитражный суд решил дело в ее пользу и обязал австрийскую галерею вернуть картины Климта семье Блох-Бауэров. Альтман заявила, что не хочет навсегда отобрать картины у публики, и австрийское правительство поторопилось принять решение о выкупе Климта, не сразу сообразив, что право оставить картины на родине отныне будет стоить 300 миллионов долларов. Тем не менее в мире растет волна реституций. Всего через несколько недель после того, как Мария Альтман выиграла свой иск к Австрии, правительство Нидерландов пообещало вернуть более двухсот картин кисти старых мастеров, в том числе картины Яна Стейна, фра Филиппо Липпи, Ван Эйка, Яна Мостарта, Яна ван Гойена и Соломона ван Рейсдала, американским наследникам Жака Гудстиккера. Богатый голландский антиквар и коллекционер Жак Гудстиккер погиб, спасаясь от нацистов в мае 1940 года, оставив после себя более i 100 картин, многие из которых попали в руки Геринга. После войны около 335 картин были возвращены голландскому правительству, остальные работы считались попавшими в частные коллекции и мировые музеи. В 1950−х Голландия продала от 65 до 70 картин из собрания Гудстиккера, а оставшиеся произведения поместила в музеи и прочие государственные учреждения страны.

Наследникам Гудстиккера потребовалось долгих восемь лет, чтобы решить вопрос в свою пользу, однако возвращение картин законным владельцам стало одним из самых крупных случаев реституции в отношении жертв Холокоста. Как сказала внучка Жака Гудстиккера, Чарлин фон Захер, «это исправление исторической несправедливости».

Подобные истории можно считать в наше время неординарными событиями, которые горячо обсуждаются и в интеллектуальной среде, и в средствах массовой информации. В 2003 году Американская музейная ассоциация подсчитала, что примерно из 1,5 миллиона произведений искусства, похищенных в период с 1932 по 1945 год, более 100 000 ценных предметов до сих пор считаются утраченными. Тем временем в разных странах мира законные владельцы этих произведений умирают, так и не дождавшись справедливости. И до тех пор, пока все эти картины, скульптуры, гравюры, рисунки, гобелены и прочие экспонаты не будет возвращены, мы не сможем пройти по залам крупнейших мировых музеев и галерей без мысли о том, что смотрим в лицо мародерства.